– Н-да, – произнёс Пётр, когда старшина отправился по делам. – Как же ты пойдёшь туда один?
– Алексий же пошёл, – пожал Тарко плечами.
– А может, он того… решил благое дело совершить? Вурдов извести через проклятие своё?
– Каким же это макаром? – усмехнулся Тарко. – Благословит их, или крова попросит? А едой они точно делиться не станут. Не с кем будет делиться. Его же и слопают.
Несмотря на опасности Волчьих Мшар, настроение у него поднялось. Тарко был доволен собой. Хоть одно злодеяние Алексия, но удалось предотвратить. Теперь бы сообщить Соколу…
Радовался он преждевременно. Алексий покинул Муром в полдень, а уже к вечеру у Петра начался сильный жар. Но жар стал лишь предвестником настоящей беды. Некогда на тело княжича попала кровь поверженного в поединке колдуна. Тогда его удалось выходить. Отвары и толика колдовства заставили болезнь затаиться, но не изгнали совсем. И вот теперь по телу пошли безобразные пятна, словно давняя кровь пробудилась к жизни. Пятна на глазах оборачивались жуткими язвами, которые дурно пахли и источали гной.
– Где-то ты недоглядел, князь, – ворчал Тарко. – Что-то упустил. Зацепил тебя священник.
Утром он, конечно, никуда не ушёл. И сам решил задержаться, и Варвара попросила об этом. Женщина вновь оказалась в Муроме старшей, а последний раз, когда такое случилось, всё закончилось этими вот язвами.
Варвара вызвала Жёлудя.
– Отправь гонца к Юрию.
– Но, госпожа, – взмолился тот. – Мы уже пытались отыскать князя. Посыльный не вернулся. Ума не приложу, куда отправлять следующего. Да и нет у меня лишних людей.
– Попробуй ещё разок, – настаивала княжна. – Пошли человека в Стародуб. Тамошний князь, возможно, знает, где найти Юрия. А если не знает сам, то подскажет, у кого спросить.
***
Вияна примчалась в Муром одна. Она и раньше проделывала подобные вещи, оставляя отцовскую охрану в дураках. С изящным клинком на поясе, в кожаной курточке с нашитыми тут и там дощечками брони, девушка выглядела воинственно. Ей не впервой вступать в схватки. Ни брат, ни отец так и не смогли вытравить из княжны боевой пыл.
Тарко обрадовался её появлению, шагнул навстречу, но Вияна отвела взгляд. Коротко поприветствовав старого товарища, она поспешила к Петру. Понятно. Стало быть, ради него и примчалась.
Тарко вспомнились прежние подозрения. Вновь Муром, и вновь их трое. Вместо детских игр теперь серьёзная переделка. Но по сути ничего не изменилось. Иногда ему казалось, что Вияна не может выбрать между ним и Петром, а иногда, что она попросту морочит кому-то из них двоих голову. И всякий раз думы приводили его к неутешительному выводу, кому именно.
Тоска выбралась из мрачной норы и принялась глодать душу. Впрочем, на его дружбу с Петром тень не легла. Тарко умел отделять подобные вещи.
Глава XXXIX. Приступ
От Жёлудя прибежал посыльный мальчишка.
– Отряд из леса выходит… – запыхаясь, доложил он. – Не наши…
– Может быть, вурды? – предположил Тарко. – Давненько они не появлялись.
– Какие, к лешему вурды?! – завопил паренёк. – Там конные. Тьма тьмущая!
– Фёдор, больше некому… – Пётр попытался приподняться, но его повело в сторону и Варвара заставила улечься назад.
Фёдор был дальним родичем муромских князей. Четыре года назад, когда город только-только отстроили заново, он уже попытался завладеть им. Тогда Юрий оказался на месте, помог им и суздальский княжич Борис, а кроме того, вовремя подоспела дружина мещёрцев. Сейчас надеяться было не на кого. И даже единственный князь лежал в тяжёлом недуге.
Схватив меч и лук, Тарко отправился посмотреть на противника.
Пока он шёл через город, на воротах подняли тревогу. Ополченцы отдыхающей смены поспешили на стены. Нехотя потянулись и горожане. От тысячи мужчин в городе осталось не больше сотни, в основном достаточно осторожных, чтобы не прельститься добычей в набеге, или чересчур боязливых даже для верного успеха. Понятно, что защиты из них никакой. Многие толком и оружием-то не владеют. Но Пётр, загодя готовясь к неожиданностям, рассудил, что хотя бы видимость многолюдства они создать смогут.
Тарко поднялся на ворота. Жёлудь кивнул ему и указал на опушку леса, откуда продолжала накатывать лавина всадников. Несколько вёрст безлесья она проглотит играючи.
Шатров противник не ставил. Первая волна прошла сквозь посады, не отвлекаясь, как обычно бывает, на то, чтобы пожечь беззащитные хаты и полютовать. А лес извергал всё новые и новые отряды.
– Фёдор? – спросил Тарко.
– Он самый. Вон его тряпка мельтешит. Подгадал вражина, когда хозяева уйдут…
– Стало быть, вурды не добрались до священника, – проворчал Тарко. – Жаль.
– Думаешь, это он подослал Фёдора?
– Даже не сомневаюсь. В прошлый-то раз без его монахов тоже не обошлось.
– Плохо. Значит, змеёныш ведает, как нас мало. Совсем плохо.
Миновав открытое пространство за четверть часа, передовые отряды подскакали вплотную ко рву. Они носились под стеной, изредка стреляя из луков и пробуя оборону на крепость. Им отвечали так жидко, что почти не причинили урона.
– Надо полагать, самозванец полезет нахрапом, – размышлял вслух Жёлудь. – Главное сейчас – сдержать первый натиск. Думаю, мужичкам по силам навести тень на плетень. Пусть негодяи решат, что в город подошло подкрепление. А перейдут к осаде, это нам только на руку. Вернётся Юрий и вышибет из подлеца дух.
– Ты отправил к нему гонца? – спросил Тарко.
– Угу. Уже третьего. От тех, что ушли раньше, известий до сих пор нет. Беда в том, что никто не знает где искать князя. Но надеюсь, хоть кто-то из троих доберётся, куда нужно.
Тем временем, головорезы Фёдора, что выбрались из леса следом за конницей, принялись выгонять из домов посадских. Те поначалу роптали. Зарубив для острастки несколько человек, толпу быстро привели к покорности. Тарко только начал прикидывать, какой в этом смысл, как получил ответ. Пленных пустили впереди пеших воинов, заставив тащить жерди, брёвна, лестницы и всё подходящее для приступа, что нашли на посаде.
Надежды Жёлудя затянуть сражение, перевести молниеносный бросок противника в вялую осаду, рушились на глазах.
– С опытной дружиной такой приём не прошёл бы, – пояснил он мрачнея. – Но у большинства горожан не хватит духу бить по своим.
Старшина выругался, затем подозвал ветхого стражника.
– Копоть! Беги на ту стену. Чего они там пнями прикинулись? Пусть хотя бы для вида постреляют.
Воин поковылял с поспешностью умирающего от старости пса. Тарко подумал, что тот едва ли успеет вовремя.
Он достал стрелу и выпустил её в ближайшего всадника. Затем выбил из седла ещё одного. Конники на время отпрянули от ворот.
– Спасай князя, парень, – повернулся к нему Жёлудь. – Ты здесь погоды не сделаешь.
Силами пленных ров в нескольких местах замостили. Первые крючья впились в дерево, лестницы и жерди привалились к стенам. Вражеские мечники, подгоняя посадских остриями клинков, заставили их карабкаться перед собой. Со стен донеслись вопли. Кто-то метался в растерянности, кто-то пытался рубить верёвки. Все требовали кипятка и смолы. Но костры едва разгорелись, и женщины, что ставили котлы, с опаской посматривали вверх – их мужья не внушали надежды.
Кивнув старшине, Тарко спустился с ворот.
К его возвращению в палатах были готовы к плохим новостям. Вияна облачилась в броню. Варвара, собрав наспех семейные грамоты и ценности, ходила из угла в угол. Пётр лежал без сознания.
– Город не удержать, – Тарко посмотрел на Вияну.
Она выдержала его взгляд.
– Его нужно спасти, – тихо сказала девушка, кивнув на Петра.
Тарко вздохнул. Выбор его не терзал. Даже мысли не возникло бросить товарища на погибель. Просто стало тоскливо. Он так долго ждал ясного ответа.
Соорудив носилки из двух скрещенных копий, они вынесли княжича к тайным воротам. Все, кто способен сражаться, уже ушли к укреплениям, поэтому тащить Петра пришлось двум княжнам, Тарко и пареньку, что предупредил о подходе вражеского отряда.
Ополченец, проводив их тревожным взглядом, затворил потайную дверь. Сам он вряд ли надеялся дожить до темноты, но спасение князя приветствовал.
***
Жёлудь наконец-то обрёл спокойствие. Его больше не изводили непривычные хлопоты с подсчётом припасов или увещеванием пришлых купцов, с докладами княжичу или поисками гонцов. Всё стало вдруг просто и понятно: враг наступает, а он защищает город. То, что отбить нападение, имея в распоряжении горстку стариков и калек, он не сможет, его, казалось, не волновало.